Неточные совпадения
Сперва ученый подъезжает в них необыкновенным подлецом, начинает робко, умеренно, начинает самым смиренным запросом: не оттуда ли? не из того ли угла
получила имя такая-то
страна? или: не принадлежит ли этот документ к другому, позднейшему времени? или: не нужно ли под этим народом разуметь вот какой народ?
Создав такую организацию, мы отнимаем почву у «ослов слева», как выразился Милюков, и
получим широкую возможность произвести во всей
стране отбор лучших людей.
К сожалению, ощутительной выгоды от сего они не
получили никакой, а
стране между тем причинили несомненнейший ущерб.
На зловонном майдане, набитом отбросами всех
стран и народов, я первым делом сменял мою суконную поддевку на серый почти новый сермяжный зипун,
получив трешницу придачи, расположился около торговки съестным в стоячку обедать. Не успел я поднести ложку мутной серой лапши ко рту, как передо мной выросла богатырская фигура, на голову выше меня, с рыжим чубом… Взглянул — серые знакомые глаза… А еще знакомее показалось мне шадровитое лицо… Не успел я рта открыть, как великан обнял меня.
И действительно, не токмо во Франции, сей классической
стране централизации, но и у нас на каждом шагу мы видим плоды сего горького порядка вещей. Благодаря оному, каких хлопот и издержек, например, стоило, дабы выиграть тяжбу в правительствующем сенате? сколько изнурений даже и доднесь нужно перенести, дабы
получить в государственном банке какое-либо удовлетворение?
Все почувствовали, что эта история, уже по одной своей скандалезности, может
получить неприятную огласку, пойдет, пожалуй, еще в дальние
страны, и — чего-чего не было переговорено и пересказано.
— Maman! я
получил его в театре Берга! Parbleu! on enseigne tres bien la geographie dans ce pays-la! Право же! в этой
стране хорошо преподают географию!
— А я тебе скажу открыто: возникает Россия! Появился народ всех сословий, и все размышляют: почему инородные
получили над нами столь сильную власть? Это значит — просыпается в народе любовь к своей
стране, к русской милой земле его!
Так, если человек, совсем не имеющий понятия о чужих
странах, отправится в них путешествовать, то
получит пользу даже и тогда, если эти
страны не покажут ему ничего особенно хорошего: по крайней мере чрез сравнение он научится лучше ценить свое родное, близкое к нему, и правильнее им будет пользоваться.
Получив под какими-то педагогическими влияниями, тоже нередкими в этой «ссыльной
стране», с ранней юности вкусы и склонности интеллигентного человека, он дорожил ими всю жизнь, пренебрегая внешними удобствами.
Стали искать, где восток и где запад. Вспомнили, как начальник однажды говорил: «Если хочешь сыскать восток, то встань глазами на север, и в правой руке
получишь искомое». Начали искать севера, становились так и сяк, перепробовали все
страны света, но так как всю жизнь служили в регистратуре, то ничего не нашли.
Разумно любить добродетель, уважать подвиги, признавать добро, откуда бы мы его ни
получали, и даже лишаться своего удобства для славы и выгоды того, кого любишь, и кто того заслуживает: таким образом, если жители
страны нашли такое лицо, которое показало им большую мудрость, чтобы охранять их, большую храбрость, чтобы их защищать, и великую заботу, чтобы управлять ими, — и если вследствие этого они привыкли повиноваться ему так, чтобы предоставить ему некоторые выгоды, я не думаю, чтобы это было неразумно.
И сколько духовного наслаждения вы
получите, если будете смотреть на мир божий, на вечно окружающую нас природу — и на море, и на небо — так сказать, вооруженным глазом, понимающим ее явления, и воспринимать впечатления новых
стран, совсем иных культур и народов, приготовленные предварительным знакомством с историей, с бытом ее обитателей, с ее памятниками…
— Это доказывает только, что его величество знает поговорку: «По одежке протягивай ножки», — заметил, улыбаясь, капитан, — и не грабит своих подданных, как грабят разные магараджи Индии, позволяющие себе безумную роскошь…
Страна небогатая, и король
получает на свое содержание очень скромные суммы, назначенные парламентом…
Офицерам после долгой и скучной стоянки в Печелийском заливе и после длинного, только что совершенного перехода, во время которого опять пришлось несколько дней посидеть на консервах, хотелось поскорее побывать в интересном городе, о котором много рассказывали в кают-компании и Андрей Николаевич и Степан Ильич, бывшие в нем во время прежних плаваний, познакомиться с новой
страной, оригинальной, совсем не похожей на Европу, с американскими нравами, побывать в театре, послушать музыку, узнать, наконец, что делается на свете,
получить весточки из России.
Те русские социал-демократы марксисты, которые потом
получили наименование «меньшевиков», очень дорожили тезисом, что социалистическая революция возможна лишь в
стране с развитой капиталистической индустрией.
Более месяца потребовалось, чтобы устроить все формальности для получения отпуска. Наконец, Борис Иванович
получил желанную бумагу и на другой же день выехал из К. с единственною мыслью поскорее доскакать до Петербурга и тотчас же вернуться обратно в «
страну изгнания», которая стала для него теперь «обетованной землей».